Смерть и жизнь моего папы / Death and life of my dad. 2016

Умер Мой папа умер 6 августа 2016. Умер во сне, как умирают любимцы Бога. Работал до 82, но не потому что надо, а потому что бесконечно любил то, что делает и беспредельно любил свою команду, своих ребят. Его ребята отвечали взаимностью. В 82 подвело сердце – инфаркт. С 82 началось медленное умирание. Работать он почти не мог, жить ему стало просто неинтересно, и он из большого красивого человека превратился в медленно тлеющий уголек, который иногда вспыхивал слабым пламенем.

Знаете, есть несколько типов людей по виду распределения, выделения и поглощения жизненной энергии.  Один тип похож на шар с равномерно распределенной энергией. Этот тип гармоничный и невероятно устойчивый. Люди этого типа любимы и умеют любить. К ним тянутся и животные, и люди, и растения. Они здоровы всегда, крепки, самодостаточны. Они умеют жить в полную силу. Живут ярко. Жизнь их полна невероятными событиями, как приключенческие книги Жюля Верна, Дюма или Стивенсона. И еще они безмерно талантливы во всем, к чему бы не прикоснулись. Природа - мать экономна, таких типов рождается совсем мало, уж очень они энергетичны.  Вот таким был мой отец, и такой же была его мама. И еще один из папиных друзей. Мне повезло.

Мой папа работал, работал всегда. Если он не работал, то был занят мамой, своей любимой женщиной или помогал своим многочисленным знакомым и немногочисленным друзьям. Мама была всегда для него человеком номер один. И я его всегда безумно ревновала к ней. Мне доставалось совсем не много папы в мое личное пользование. Редко он брал меня на пиво. Официально такой выход назывался походом за мороженным. Мне доставался стакан какого-нибудь сока и мороженного, а он выпивал кружку пива. Пиво в доме не одобрялось, и он запасался на такие пиратские вылазки мускатным орехом, который, если пожуешь немного, убивал пивной дух. Но самыми главными в таких походах были разговоры «за жизнь». 

Первый раз мы уехали из страны, когда мне было 7. Разговоры «за жизнь» прекратились и возобновились только, когда я начала самостоятельно путешествовать. Когда бы я не возвращалась, ночью или днем, мой папа бросал все дела и ехал меня встречать. Мы шли к машине, где меня ждал термос с горячим, крепким, моим любимым, сваренным по-кубински кофе. К кофе были припасены: мне пирожок с маком или повидлом, а папе ватрушка с творогом.  Мы не спешили, стояли на паркинге, пили обжигающий кофе и болтали.  Иногда, если разговор оказывался особенно серьезным, мы ехали в Царский или Купеческий парк. Папа бродить просто так не умел, каждая минута его жизни была заполнена до предела, и я всегда ценила эти наши прогулки.

С ним же связано и мое первое ощущение того, что я - любимая «женщина». Было утро 8 Марта. Мы с мамой валялись на диване, ждали возвращения папы из командировки. Он влетел в дверь с двумя букетами цветов и чемоданчиком. После торжественного вручения букетов, мне трехлетней и маме, из чемодана начали извлекаться подарки. Мне он вручил цыплячьего цвета ночнушку с вышитым красным утенком. Вот с этого 8 Марта я осознала, что у меня в жизни есть мужчина, мой папа.  А значит в мире все правильно, все на своих местах.

В 82 года, его гармоничная энерго округлость поменялась, внутренний огонь стал гаснуть. Папа понимал, что начался процесс отхода, понимала и я. Наши разговоры возобновились. Эти моменты, да еще приходы его команды, были моментами небольших всполохов медленно гаснущего огня.  

Первый круг ада. Папа родился в 1930. Когда ему было месяца полтора, он первый раз столкнулся с советской властью. Его полуторамесячного выбросили в окно представители
комбеда (комитета бедноты), которые пришли отбирать дом его родителей. Выбросили в снег, в февральский мороз. Выбросили потому, что его мать, моя бабушка, не хотела ни за что уходить из своего дома, построенного еще ее дедом. Убить ее комбедовцы не могли, но это уже другая история. Дом был отдан под советский детский сад, и стоит до сих пор, надолго пережив своих хозяев. 12 комбедонцев были расстреляны нацистами в 1941. Преступление и наказание.

Второй круг ада. В 1932-33 на Украине голодомор - «успокоения голодом» украинцев. «Вождь всех времен и народов» замучил около 7 миллионов украинцев, в том числе двух родных старших папиных сестер.

Третий круг ада. 1941 папе 11. Его отца забирают в советскую армию, но не оружия ни формы не дают, да и кормить не кормят. Он попал в окружение, затем в нацистки концлагерь. Бежал, попал в советский штрафной батальон. Его убивают при освобождении Киева в одном из самых страшных и жестоких «победоносных» упражнений генерала Ватутина (при освобождении Киева погибло до 2.7 человек больше чем при битве за Сталинград, которая считается самой кровавой в истории войн). Погиб он на переправе через Днепр, на Лютежском плацдарме в 1943.  А Ватутина подстрелили бойцы УПА в 44. Интересный факт: личный адъютант Ватутина квартировал в 43 и части 44 года в квартире моей прабабушки со стороны мамы, на Миллионной улице на Печерске. Подружился с семьей и плакал у нее на плече, когда Ватутина убили.

Четвертый круг ада. Папа в свои 11 идет работать кузнецом.

Пятый круг ада. После «победы», в 1946 его «приглашают» работать в Донбасс в шахту
«Ливенка». Он сначала работал проходчиком, затем навалоотбойщиком. В Донбассе голод,
зарплаты не хватает даже на хлеб.

Папа с другом Федей, после работы, «по блату» заметьте(!), шли разгружать вагоны с «лесом», шестиметровыми бревнами. Разгружали, чтобы выжить, не умереть от слабости в завалах. 
А блат ему устроил начальник склада лесоматериалов Музыка, старый киевлянин, у которого
они снимали «угол». Платили 16 летним мальчишкам 600 руб. на двоих за вагон. Этого хватало
на пачку маргарина.  

Спасала еще и вяленная конина, которой папу и Федю подкармливал старый и неторопливый
татарин Акмар. Папу он любил как сына, у него где-то под Казанью осталось четыре дочери и
жена. Спасибо тебе старый Акмар и начальник склада Музыка!

Люди в завалах гибли каждый день. Из папиной группы из 30 человек набранной в 46 году в
живых, к 50 году, осталось 5. А государство торопит, государству нужен уголь. Люди государство
не заботят. А война «победоносная» как будто закончилась 5 лет назад. Закончилась ли? Папа
окончил курсы взрывников, затем курсы мастеров. В 17 лет стал десятником. С хлебом стало
полегче. Зарплата у проходчиков - 800 рублей, а у взрывников - 1200 руб. Буханка хлеба тогда
стоила 100-130 руб. Только буханка хлеба!

Шестой круг ада. У папы в группе появилось 6 греков из Крыма. Кроме работы на шахте они
еще занимались бандитизмом: грабили продовольственные ларьки, и людей. Предлагали папе
быть в доле и приписывать им ночные смены. Он не согласился. Они его избили. Представляете:
6 против одного и бросили умирать в забутовку. Место одинокое, глухое. Греки попались на
грабеже продовольственной лавки в ту же ночь, но про избиение молчали. Их расстреляли, как и
тех 12. Преступление и наказание. Папины стоны услышали забредшие на забутовку мальчишки. Его вытащили на третий
день и определили в больницу. Но не отпустили, у десятников была бронь на 5 лет. И папа со 
своим верным Федей, собирают деньги на то что бы подпоить военкома. Он, этот военком
единственная надежда вырваться из шахтерского ада.

Седьмой круг ада.   Папу с Федей призывают в армию в 1950. Федя за несколько часов до
сборов попал под завал в шахте. Папа спасся. Судьба. На сборном пункте папу отбирают в Ленинградский сборный экипаж. И отправляют в Ленинград на сдачу экзаменов. Экзамены по математике, физике и «языку». Первые два папа сдал блестяще. С «языками» папа не дружил,
хотя позже прекрасно говорил и читал лекции на английском, французским и испанском. Но это
было позже. А сейчас его принимают в Калининградское военно - морское училище. Он
становится морским офицером и инженером. Его специализация реактивные двигатели на
самолетах и кораблях, системы навигации и наведения. Он служил на эсминце-ракетоносце «Огненный», существующем до сих пор. И учился боксу, чтобы силой противостоять силе.
В 52 и 53 был чемпионом северного флота по боксу. Флот был первым местом, где мой папа
перестал ежедневно испытывать голод, на флоте кормили 5 раз в день. Но он понимает, что
северный холод и армейские правила не для него. Уволится из армии нельзя, он должен служить
еще 15 лет. И папа договаривается со своим армейским другом, таким же морским офицером и устраивает с ним драку, предварительно «послав» замполита. Вина папы серьезна. Его
разжаловали до сержанта и списали на берег. Но армия его не отпускает: у этого мальчика
«золотая» голова и умелые руки. Он организовывает в порту что-то в виде первого советского кооператива, где ремонтировались и усовершенствовались системы навигации и наводки. Он
работает с МиГами 15, 17, 19.  Его начальник и в последствии друг, капитан первого ранга,
начальник штаба и Герой Советского союза Фокин помогает ему демобилизоваться. Спасибо
Фокину. На этом круги ада закончились.

А после был Киев, моя мама, любимая студентка моего папы. А еще любимая работа и любимая команда, масса студентов, перевод в Москву и категорический отказ моей мамы от переезда в эту «деревню»,
зарубежные командировки, живопись, скульпрура, резка по дереву.

Он не выносил насилия, не терпел пьяниц и ненормативную лексику, не понимал праздности,
не признавал лени. Был мудрецом, учителем, художником, скульптором, одним из лучших
ювелиров страны. Своими руками построил двухпалубный семиметровый катер, выстроил 2
дома, моделировал мебель, сделал телевизор, разработал массу всевозможных станков и приспособлений для всех видов деятельности. Делал мне босоножки. За два дня объяснил мне трехмесячный курс электротехники, который я полностью прогуляла в университете. Прогуляла
не потому что была плохой студенткой, а потому что не понимала 30 % объяснений нашего «электроконя». 

Его обожали женщины. С ним хотели дружить знаменитости. Его слушались зарвавшиеся
животные. Он остановил понесшуюся лошадь будучи 12 – летним мальчишкой.  А на севере
заговорил разъярившегося медведя. После этого на флоте о нем ходили легенды. Его мама была
ведунья, колдунья, травница. И научила его многому. Когда он лежал истекающий кровью в
Донбассе, его мама ведунья, колдунья, травница помогла. Но это, пожалуй, был единственный
раз, когда она вмешалась в его судьбу. Так она говорила.  

До сих пор жив его последний друг. Такой же светлый, как папа.

В общем - семь кругов ада и жизнь.  

Спасибо моим друзьям Карену и Оленьке, которые помогли с организацией похорон, не
оставили маму и помогли нам своей теплотой пережить трагедию. Спасибо Валерику и Леночке. Спасибо Володе. Я люблю Вас мои дорогие.