АХМАТОВА

В поэзии, если говорить о серебрянном веке, и  следовать тесту Ахматовой: кофе или чай, собака или кошка, Мендельштам или Пастернак, я за кошку, чай, Мендельштама и еще Цветаеву. Я скорее Цветаевка, чем Ахматовка. Цветаева многословна, глубока и правдива. Я никогда не замечала несоответствия между цветаевской поэзией и личностью Цветаевой. У Ахматовой сплошные несовпадения. Ахматова выстраивала свою
биографию, как создавали ее в то время партийные бонзы, вытирая все, что не соответствовало бы образу, который они желают оставить в истории. Такие биографии всегда положительные, скучные и за ними виден маникен, но не человек, да еще столь неординарный и талантливый, как АА.  Ужасно, горько, неправильно, трагично.

АА проживла странно-долгую для своего поэтического поколения жизнь.

Цветаева, Мендельштам, Маяковский, Блок, Есенин, Гумелев … ушли (кто сам, а кому помогли), не смогли жить. Ахматова и Пастернак остались.

 

И если я умру, то кто же
Мои стихи напишет Вам
Кто стать звенящими поможет
Еще не сказанным словам?

 У Ахматовой успех, сменяется забвением, она то обласкана властью, то раздавлена ей. Неудавшаяся мать, многомужняя жена, вроде бы внешне верующая, но неубедительно как то.  Личность многоликая. Вечное позирование, живет и говорит, помня каждую минуту, что за ней наблюжают. Потрясающее талантливое начало “Четки”, “Белая стая” и потом через 20 лет грандиозный РЕКВИЕМ, но и там горе ее и горе людское смешивается с гордыней, не соизмеримостью своего "я" и униженностью, уничтоженностью страны. 

 А если когда-нибудь в этой стране

 Воздвигнуть задумают памятник мне,

 Согласье на это даю торжество…

И при этом сильнейшие строки:

Узнала я, как опадают лица,

Как из-под век выглядывает страх,

Как клинописи жесткие страницы

Страдание выводит на щеках,

Как локоны из пепельных и черных

Серебряными делаются вдруг,

Улыбка вянет на губах покорных,

И в сухоньком смешке дрожит испуг.

И я молюсь не о себе одной,

А обо всех, кто там стоял со мною,

И в лютый холод, и в июльский зной,

Под красною ослепшею стеною.

Или:

 Всё расхищено, предано, продано,
Черной смерти мелькало крыло,
Все голодной тоскою изглодано,
Отчего же нам стало светло?

Или:

"Как трехсотая с передачею, Под Крестами будешь стоять"

Или:

Мне с Морозовою бить поклоны,

С падчерицей Ирода плясать,

С дымом улетать с костра Дидоны,

 Чтобы с Жанной на костер опять

Или:

Столько просьб у любимой всегда!
У разлюбленной просьб не бывает.
Как я рада, что нынче вода
Под бесцветным ледком замирает.

И я стану — Христос, помоги!—
На покров этот, светлый и ломкий,
А ты письма мои береги,
Чтобы нас рассудили потомки...

Или:

Настоящую нежность не спутаешь
Ни с чем, и она тиха.
Ты напрасно бережно кутаешь
Мне плечи и грудь в меха.
И напрасно слова покорные
Говоришь о первой любви.
Как я знаю эти упорные
Несытые взгляды твои!

Дворянка. Находилась в дальнем родстве по матери с первой признанной и публиковавшейся русской поэтессой Анной Буниной. Не любила Чехова. В детстве была лунатиком.

Неустроенная, томная, нежелавшая справляться с жизнью самостоятельно.

У меня почему то все время создается впечатление, что Ахматова, во многих стихах говорит неправду, что многое о чем она пишет, лично для нее - искуственная трагедия и красивая ложь. 

МОЛИТВА:

Дай мне горькие годы недуга,
Задыханья, бессонницу, жар,
Отыми и ребенка, и друга,
И таинственный песенный дар —
Так молюсь за Твоей литургией
После стольких томительных дней,
Чтобы туча над темной Россией
Стала облаком в славе лучей.

Леве сыну в момент напивания МОЛИТВЫ  3 года, замужем за Гумелевым. Мужа отобрали, (первого убили, второго мужа (не уверена в правильном счете мужей) посадили), сын просидел 10 лет и последние годы с ней не виделся и не разговаривал.

( Будь осторожен в своих просьбах.)

Не совсем правильно: традгедии есть и настоящие, но ее как то касается так, чтобы написать еще одно плакотрагическое стихотворение. Она создает и поддерживает образ трагичной, мистичной, несчастной почти всегда и в любовной и социальной поэзии и в жизни.  В английском есть хорошее выражение "Drama Queen".   

Она пишет о трагедии личной, о своей боли, о судьбе сына и мужа и ни разу не приехала к сыну Льву в тюрьму.

Знает в какой стране живет и проводит ночь с Иссаей Берлиным. А сына опять сажают, обвиняя в шпионаже. Покупает машину со своего гонорара сыну своей подруге, а ее сын напрасно ожидает посылок в тюрме. Хотя это ее гонорар, и ее сын, и ее решения.  Только вот несоответствия. Обвиняет любимую женщину своего сына в доносительстве в Большьшой Дом, и как Птице (Наталье Васильевне Варбонец ), после такого обвинения жить? А сын верит. Ну и так далее. Это опять таки речь о соответствии личности поэта и его стихов.

Получилось так, что поэзию я люблю, и читаю и восхищаюсь и переживаю и плачу и смеюсь. Эмоционально, поэзия для меня равновильна балету, музыке. Ахматовой восхищает и раздражает одновременно. 

* * *

Когда в тоске самоубийства

Народ гостей немецких ждал,

И дух суровый византийства

От русской церкви отлетал,

Когда приневская столица,

Забыв величие своё,

Как опьяневшая блудница,

Не знала, кто берёт ее,-

Мне голос был. Он звал утешно,

Он говорил: "Иди сюда,

Оставь свой край, глухой и грешный,

Оставь Россию навсегда.

Я кровь от рук твоих отмою,

Из сердца выну черный стыд,

Я новым именем покрою

Боль поражений и обид".

Но равнодушно и спокойно

Руками я замкнула слух,

Чтоб этой речью недостойной

Не осквернился скорбный дух.

Осень 1917, Петербург

А ты думал - я тоже такая,

Что можно забыть меня,

И что брошусь, моля и рыдая,

Под копыта гнедого коня.

Или стану просить у знахарок

В наговорной воде корешок

И пришлю тебе странный подарок -

Мой заветный душистый платок.

Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом

Окаянной души не коснусь,

Но клянусь тебе ангельским садом,

Чудотворной иконой клянусь,

И ночей наших пламенным чадом -

Я к тебе никогда не вернусь.

Июль 1921, Царское Село

* * *
Все отнято: и сила, и любовь.
В немилый город брошенное тело
Не радо солнцу. Чувствую, что кровь
Во мне уже совсем похолодела.

Веселой Музы нрав не узнаю:
Она глядит и слова не проронит,
А голову в веночке темном клонит,
Изнеможенная, на грудь мою.

И только совесть с каждым днем страшней
Беснуется: великой хочет дани.
Закрыв лицо, я отвечала ей...
Но больше нет ни слез, ни оправданий.
1916, Севастополь

* * *
Узнала я, как опадают лица,
Как из-под век выглядывает страх,
Как клинописи жесткие страницы
Страдание выводит на щеках,
Как локоны из пепельных и черных
Серебряными делаются вдруг,
Улыбка вянет на губах покорных,
И в сухоньком смешке дрожит испуг.
И я молюсь не о себе одной,
А обо всех, кто там стоял со мною,
И в лютый холод, и в июльский зной,
Под красною ослепшею стеною.

* * *
Широк и желт вечерний свет,
Нежна апрельская прохлада.
Ты опоздал на много лет,
Но все-таки тебе я рада.

Сюда ко мне поближе сядь,
Гляди веселыми глазами:
Вот эта синяя тетрадь -
С моими детскими стихами.

Прости, что я жила скорбя
И солнцу радовалась мало.
Прости, прости, что за тебя
Я слишком многих принимала.

* * *
Хочешь знать, как все это было? -
Три в столовой пробило,
И, прощаясь, держась за перила,
Она словно с трудом говорила:
"Это все... Ах нет, я забыла,
Я люблю вас, я вас любила
Еще тогда!"
-"Да".


1911

КРАТКАЯ БИБЛИОГРАФИЯ

Ахматова А. Стихотворения и поэмы. Л., 1976 (Б—ка поэта. Большая серия).

Ахматова А. Сочинения: В 3 т. / Под ред. Г. П. Струве, Н. А. Струве, Б. А. Филиппова. Париж, YMCA—Press, 1983.

Ахматова А. Собрание сочинений. В 6 т. / Сост., подготовка текста, коммент., статьи Н. В. Королевой, С. А. Коваленко. М., 1998–2002.

Анна Ахматова. Десятые годы / Сост. и прим. Р. Д. Тименчика, К. М. Поливанова; послесл. Р. Д. Тименчика. М., 1989.

Анна Ахматова. После всего / Сост. и прим. Р. Д. Тименчика, К. М.Поливанова; предисл. Р. Д. Тименчика. М., 1989.

Анна Ахматова. Я голос ваш. М., 1989.

Анна Ахматова. Requiem / Предисл. Р. Д. Тименчика; сост. и прим. Р. Д. Тименчика при участии К. М. Поливанова. М., 1989.

Анна Ахматова: pro et contra. Антология. В 2 т. / Сост., вступ. ст., прим. С. Коваленко. СПб., 2001, 2005. (Русский путь.)

Адамович /.Мои встречи с Анной Ахматовой // Воздушные пути. Нью—Йорк, 1967. Вып. 5.

Воспоминания об Анне Ахматовой: Сборник / Сост. В. Я. Вилен—кин, В. А. Черных; коммент. А. В. Курт, К. М. Поливанова. М., 1991.

Записные книжки Анны Ахматовой (1958–1966) / Сост. К. Н. Суворова. Москва – Torino: РГАЛИ, Giulio Einaudi editore, 1996.

Коваленко С. Петербургские сны Анны Ахматовой. СПб., 2004.

Кралин М. Победившее смерть слово. Статьи об Анне Ахматовой и воспоминания о ее современниках. Томск, 2000.

Лукницкий П. Н. Acumiana. Встречи с Анной Ахматовой. В 2 т. Париж—Москва: YMCA—Press; Русский путь, 1991, 1997.

Мандельштам Н. Воспоминания. В 2 кн. Париж, 1987.

Найман А. /.Рассказы об Анне Ахматовой. М., 1999.

Недоброво Н. Милый голос. Избранные произведения / Сост., прим., послесл. М. Кралина. Томск, 2001.

Николай Гумилёв в воспоминаниях современников / Ред. – сост., автор предисл. и коммент. В. Крейд. Репринтное издание («Третья Волна»: Париж—Нью—Йорк, «Голубой всадник»: Дюссельдорф, 1989). М., 1990.

Об Анне Ахматовой. Стихи, эссе, воспоминания, письма / Сост. М. М. Кралин. Л., 1990.

Петербург Ахматовой: Семейная хроника. Зоя Борисовна Томашев—ская рассказывает. СПб., 2001.

Попов Н, Рубинчик О. Анна Ахматова и Фонтанный дом. СПб., 2000.

Рабочие тетради А. А. Ахматовой. РГАЛИ, ИРЛИ.

Роскина Н. Анна Ахматова // Четыре главы. Из литературных воспоминаний. Париж: YMCA—Press, 1980.

Степун Ф. Бывшее и несбывшееся. Лондон, 1990.

Стогов Э. И.Записки // Русская старина. 1903. № 1–8.

Черных В. А. Родословная Анны Ахматовой // Памятники культуры. Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология. Ежегодник 1992. М., 1993.

Черных В. А. Летопись жизни и творчества Анны Ахматовой: 1889–1966. М., 2008.

Хейт А. Анна Ахматова. Поэтическое странствие / Предисл. А. Наймана; коммент. В. Черных. М., 1991.

Хлодовский Р. И. Анна Ахматова и Данте // Тайны ремесла. Ахматовские чтения. М., 1992. из Википедии