Билет до конечной станции.

Мы все рождаемся с единственное знанием, которое нам всем дано наверняка, это знание того, что придет время воспользоваться этим самым билетом, билетом до конечной станции, название которой - «смерть».

Вуди Аллена помните? Я не особенно люблю его работы, но абсолютно и полностью восхищена его фразой: «Если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах».

Это вступление к довольно печальной истории, истории, которая непосредственно касается меня и потому я буду эгоистична и буду больше писать о себе, чем о герое этой истории. А герой истории - мой брат. 

Он умер в мае, когда в Киеве цвели каштаны и сирень и небо было синим - синим и бесконечным и упоительно пахло весной. Умер он молодым. Мне он всегда напоминал
древние статуи римских Богов. Сложение у него было идеальное – высок, с гордой осанкой, развернутые широкие плечи, узкие бедра, сильные ноги. Хорошее лицо. Наследник древнего рода Томашевских. Смерть иссушила его. Мертвый, он из «древнеримского бога» превратился в «древнеегипетскую мумию». Только рост остался прежним. К живому брату я не успела. Говорила с ним по телефону, за несколько часов до смерти. Голос меня потряс не меньше, чем слова. Еще 2 недели назад я говорила с человеком полным надежды и упрямства. За несколько часов до смерти я говорила с человеком, который «знал и был готов». Голос так и сказал: «я устал, бесконечно устал и бороться больше не могу». Брат сдался «Смерти».  Звучит довольно драматически, не так ли?

К живому я не успела. А мертвый на моего брата похож не был, и наверное поэтому, поверить в его смерть мне невозможно. До сих пор невозможно. Три дня, и во время похорон и после я злилась, я была в ярости на него и на себя. Эмоции для меня не характерные.

Мы не были особо близки, разница в возрасте, разница в расстоянии, разница характеров и менталитета. Да и так случилось, что его рождение отняло у меня моих родителей. А его смерть отняла у меня мое понимание жизни или почти отняла.

Я думаю у каждого есть свое понимание того, как устроена жизнь и как работают мировые законы. Да еще мои моменты просветления давали мне надежду на понимание. Я родилась со способностью видения человеческой жизни и осмысления почему жизнь у человека складывается так, а не иначе. Почему что-то получается, а что-то нет. И почему целенаправленные усилия могут ни к чему не привести и наоборот: кто-то прикладывает минимум умственных и душевных сил, а результаты ошеломительные. Одним словом, я понимала причины успеха и его полного отсутствия и т.д. Я ни разу не ошиблась, ни разу! А вот с братом понимания не случилось или я «прятала голову в песок» ?!

Мой брат был медицинским чудом. На его рождении и выхаживании «защитилась» ни одна докторская диссертация.

Родился он в горах северной Африки. Место сияло первобытной красотой, не преувеличиваю, именно сияло. Вот там я и увидела впервые это медицинское чудо.

 Моим родителям, каждый день врачи повторяли, что надежды нет, чудес не бывает и мой брат умрет. Родился брат шестимесячным, не семи, а именно шести. Весом чуть больше килограмма и движениями он больше напоминал механическую куклу. Я его увидела, когда ему было недели три. Удивилась беспредельно, сначала тому, как постарела мама. Затем его малости. Разозлилась, совершенно четко помню, на это беспомощное существо, за то что он превратил мою красавицу маму в старуху. Я ее с трудом узнала. Вот на его выживании, а затем и жизнь были сосредоточены мои родители. Обо мне вспоминали редко, в основном на Дни рождения, или когда нуждались в моей помощи или во время моих возвращений из дальних странствий. 

Брат получил блестящее образование, закончил знаменитую физико - математическую школу. Кажется была 144. Затем университет Шевченко. И все… Мой брат постепенно становился «Опофигистом», городским монахом, аскетом. Женский пол его обожал. Но он как то не особенно доверял людям, в том числе и женщинам. Считал, что в Украине невозможно иметь семью и преступно рожать детей. Работал только тогда, когда ну уж совсем не было ни копейки. Материальных и человеческих привязанностей у него почти не было. Он жил, просто жил.

Я никогда не понимала, как он проводит свои дни. Мне все время не хватало и не хватает времени, всегда бездна планов. Он смеялся над нашей непохожестью и частенько вспоминал фильм «Близнецы» с Де Вито и Шварценеггером, когда я его в очередной раз удивляла чем то новеньким. Племянников любил. Меня обычно характеризовал как «слишком…», «не знающую жизнь», «летающую в облаках», «излишне доверчивую» и т.д. Но это нам не мешало болтать обо всем и с «легкостью» решать мировые проблемы, хотя и решения у каждого были свои. Он был разумно-традиционен, я полная противоположность.

А потом, я стала замечать, что тон и содержание наших бесед поменялся. Первой неожиданностью, приятной, на мой взгляд, стала его приверженность к вегетарианству и сыроедению. Он с восторгом (преувеличиваю) рассказывал о своих успехах по очищению организма. Хотя он всегда питался осмотрительно и выглядел лет на 10-15 моложе своего возраста, никогда не увлекался курением и алкоголем. Были и другие «зацепочки», но я верила в разумность своего брата, хотя мелочи накапливались, мое недоумение росло, но я была далеко и занята своими проектами, работой, семейством. Родители наблюдали за его изменениями с опаской, просили поговорить с ним. Говорили, что я единственная, кого он может послушать. Но, я начала понимать ситуацию слишком поздно. 

Мы говорили много о развитии духа и тела, но он всегда склонял беседу к славянско-арийскому превосходству. Стал изучать историю, но все с тем же уклоном. Я могу понять психологическую привлекательность фашизма и нацизма для определённой публики, но при чем здесь мой брат я не могла понять. Он постепенно переполнялся злобой и ненавистью. И его новые мысли, идеи, рассуждения к нему совсем не подходили. Было такое впечатление, что он повторяет чьи –то чужие слова.

Я встретила на на похоронах брата его «наставника и учителя». Он сам себя именно так и отрекомендовал. От Спаса, не Стаса, а именно Спаса разносился тяжелый запах, уж не знаю, как они сейчас называются, но раньше это был запах «органов». Ошиблась ли я!? Особенным здоровьем, знаниями и интеллектом Спас не отличался, зато отличался отвратительной хваткостью и зоркостью к человеческим слабостям. Людей он читал легко. Его знания истории были поразительно куцы, зато речь многословна и пересыпана смесью всевозможных религиозных догм. Какая мерзость! И при чем здесь мой брат?!!!

А потом подоспело АТО. Мой брат мог уйти от армейского призыва по семейным обстоятельствам, но не стал. Попал он в Морскую Пехоту, отдел разведки. И мой вегетарианец стал всеедом снова.  Погибали его сослуживцы. Злость росла. Когда умер папа, мы встретились. Он уже тогда казался больным и опять я почувствовала переполняющую его ненависть. Рядом находится было тяжело, настолько тяжко, что я избегала встречи с ним, как могла. Брата я перестала узнавать. А потом болезнь, надежды и смерть. И моя всепоглощающая ярость на то что он умер, и мы не договорили, и на то что я не нашла правильные слова, и на свою слабость. 

А брата нет. А есть глупые, ненужные слезы и эмоции и полное бессилие и мама, которой я была не нужна многие годы.  

Дорогие мои Карен, Валерик, Володя, Леночка. Спасибо Вам за помощь и поддержку! Я Вас ЛЮБЛЮ, Вы даете веру в Человечество, которую утратил мой бедный Брат.