АбсурДбизмы, зима 2019

12/29/19 Цивилизация — та самая дама, которая обладает двумя лицами. Одно из них, увы, принадлежит не Музе, а торговке: алчной, резкой, с руками, испачканными в денежной грязи и нефти. Это лицо строит города и одновременно рушит человека, точнее — его тончайшие, почти музыкальные структуры. Материальное делается мерилом бытия, и в этой погоне за количественным человек теряет самое главное — способность быть качественно живым. Душа, увы, становится чем-то вроде старого чемодана: хранит пыль прошлого, но не годится ни для чего настоящего. 

Но есть и другое лицо — ах, оно прекрасно! Оно, как перламутр на внутренней стороне раковины, светится культурой. Не той, что с глянцевых обложек и не той, что суетливо кричит в углу телевизора, нет. Я говорю о той культуре, которая не кричит, а дышит. О той, что прячется в строках Вергилия, в мазках Тернера, в паузах между нотами у Шуберта. Это лицо цивилизации требует умения — умения видеть, слушать, чувствовать, не прожигать жизнь, а проживать её, как читают стихи любимого поэта на языке, давно ставшем внутренним органом. 

И если научиться — нет, не так, если позволить себе научиться — вслушиваться в эту тихую, но неистовую музыку, то каждое прикосновение к подлинному становится вспышкой, микровзрывом радости. Не крикливой, не туристической — нет, этой радости не продашь на сувенирной лавке. Это радость, которую стыдно объяснять словами. 

Масскультура? Увольте. Это другое. Это из другого лексикона, из другой анатомии. Это — шум, не музыка. Это — жвачка, не вкус. О ней говорить — всё равно что пытаться описать запах настоящей сирени, находясь в синтетическом магазине освежителей воздуха. 

12/28/19 Живые мертвецы. 

Порой случайное столкновение с некоторыми существами — назовём их так, ибо «люди» звучит чересчур лестно — вызывает странное, липкое чувство, будто ладонью коснулся чуждой, враждебной материи. Всё внутри — и плоть, и чувства — застывает в немой судороге. Слова, мучительно ворочаясь в недрах сознания, выползают наружу, как слизняки, и с неохотой складываются в нечто, отдалённо напоминающее фразы. Беседа — если можно так назвать это мучительное пыхтение — вязнет в нищете смысла. А лицо, твоё собственное, предательски искажается, становясь пародией, карикатурой, кривым зеркалом того, кем ты был до встречи. И тогда, как тина, поднимается раздражение, оставляя после себя тяжёлый осадок мерзостного настроения

12/27/19 «Люди были созданы для того, чтобы их любили, а вещи — чтобы ими пользовались» — сказал Далай-лама. 

Прекрасно сказано. 

Почти афористично. 

Почти… ложь. 

Вопрос, который хрустит под этой фразой, как кость под каблуком: а когда, собственно, это было? 

Где тот загадочный хронологический оазис, в котором человек любил человека просто так, как солнце любит раскрытые окна? 

Где тот дивный век, в котором душа не ценилась по принципу «год выпуска — пробег — наличие опций»? 

Где был тот сказочный доиндустриальный Эдем, в котором человек не продавал, не использовал, не конвертировал ближнего своего во что-то полезное, выгодное, приятное? 

Видимо, в чьей-то мечтательной гипотезе. В слепке желания, а не воспоминания. 

На протяжении веков люди поклонялись вещам, идолам, амулетам, реликвиям, золотым быкам, воображаемым тронам. Они рубили леса ради пианино, убивали друг друга ради узорчатых тряпиц, возводили империи из кирпичей и костей. 

Люди — по сути — всегда умели любить: но не столько друг друга, сколько представление о себе в глазах другого. В этом, быть может, и кроется вечная подмена: мы любим не человека, а отражение своего голода в его глазах. 

А вещи — ах, вещи! — они, по крайней мере, не лгут. Они честно выполняют свою функцию. Мир в хаосе не потому, что всё перевёрнуто. А потому, что так было всегда. Просто теперь зеркала стали чище — и нам не нравится то, что мы в них видим. 

12/24/19 Сегодня наткнулась на статью о том, как снимать стресс у собак и кошек в течение праздничных дней. Удивительно! По статистике около 74% американцев дошли до состояния, при котором они не могут избавиться от стресса.  Смотрите: «Mental health statistics». Ну поскольку не могут у себя, помогаю другим. Железная логика! 

12-18-19 Ответственный человек – свободный человек. Беспечный - безответственный раб.  Формула: "Если порядок в голове, порядок будет и снаружи" — звучит стройно и даже утешающе, как поговорка на магнитике для холодильника. Но всегда ли она верна? 

Ах, этот восхитительный миф о внутреннем порядке, способном упорядочить внешний мир, словно бытие — это послушная мебель, готовая сама собой встать по углам, стоит только прибраться в голове. 

Конечно, приятно думать, что ум, отлаженный, как часы с кукушкой, способен распространять своё тиканье на хаос за окном: на соседей, на новости, на текущий кран и текущую жизнь. Что стоит лишь отполировать мысли, как вокруг всё засияет, от застиранных занавесок до человеческих судеб. 

Но — увы! — мир не кабинет, и мысли — не метла. 

Можно быть безупречно организованным внутри и всё равно жить среди бардака: политического, бытового, межличностного. 

Можно быть философом в пробке, поэтом среди криков на рынке. 

Истинная формула сложнее: внутренний порядок может помочь не утонуть в хаосе, но он не отменяет сам хаос. Он лишь — компас. Лодка. Иногда — парашют. Но не власть над стихией. 

А иногда, наоборот — в хаосе вокруг рождается кристальная ясность внутри. Как будто жизнь, рассеиваясь, концентрирует свет в самом центре существа. Так что, нет — не всегда. Но иногда. И уже ради этого — стоит попытаться. 

12-17-19 Искусство ДЗЕН

Когда вы в мире с собой — и не путать это с ленью, апатией или самодовольством — мир вдруг начинает подыгрывать. Не потому, что он добр или внемлет вашим пожеланиям, а потому, что вы наконец перестаёте драться с его течением. 

Мысли текут, не сталкиваясь лбом с гранитом обстоятельств, а огибая их — мягко, почти вальсируя, как ручей вокруг камня. Это не капитуляция. Это — искусство. Искусство не насиловать ситуацию, не пытаться вытянуть росток из земли, дёргая его за стебель. Всё происходит — и вы позволяете происходить. 

Здесь, в этой мнимой пассивности, скрыта подлинная сила: как у луча света, который не кричит, но освещает, не ломает, но пробуждает. Это и есть дзен. Не восточная экзотика, не анекдот о монахе и чайной чашке, а тихое, внутренне уравновешенное «да», сказанное жизни. 

Дзен — это когда вы не просите у мира благосклонности, а сами становитесь чем-то, с чем хочется сотрудничать. Как будто внутри вас завёлся настройщик, и теперь всё вокруг звучит в унисон. И в этой согласованности возникает сила — не та, что крушит, а та, что творит. Сила, которая не требует усилия. Сила, рождающаяся из ясности. В этой ясности вы вдруг замечаете, что давно уже идёте не против ветра, а рядом с ним. Что даже небо, кажется, чуть больше голубеет. 

Такой дзен нельзя "достичь", как не достичь тишины криком. Но если однажды почувствуете его — узнаете по лёгкости дыхания и отсутствию нужды что-либо доказывать. 

12-09-19 

"Разницы нет никакой между Правдой и Ложью, 

Если, конечно, и ту и другую раздеть." 

В. Высоцкий 

У каждого человека — своё представление о правде, своё уникальное восприятие происходящего. 

Помню, как однажды на занятии по психологии преподаватель рассказал нам короткую историю и предложил проанализировать характеры семи персонажей. Нужно было описать их мотивы, поступки и дать каждому моральную оценку. В группе нас было около десяти человек. Казалось бы, все мы слышали один и тот же рассказ, одно и то же изложение фактов. Но когда пришло время обсуждать, произошло нечто удивительное: у каждого оказалось своё видение. 

Одни оправдывали героев, другие — осуждали. Кто-то видел в поступке благородство, кто-то — трусость, кто-то — манипуляцию. Картина рассыпалась на десять разных зеркал. 

И тогда, впервые по-настоящему, я задумался: как вообще возможно договориться с кем-либо, если у каждого — своя правда? 

Где находится та точка соприкосновения, если реальность для всех — чуть разная, как если бы каждый смотрел на мир сквозь собственный фильтр? 

Правда, как оказалось, субъективна. Она — про взгляд, про контекст, про внутренние рамы, в которые человек вставляет факты. 

Истина же — если она вообще существует — это нечто иное. Она как свет: невидима напрямую, но проявляется через то, как освещает предметы. 

Истина — вне человека, правда — внутри. Правда может быть яркой, эмоциональной, но всё же она лишь отражение, а не источник. Так, может быть, путь к пониманию — не в том, чтобы настаивать на своей правде, а в том, чтобы признать множество точек зрения и искать не «правильное», а согласованное? 

Истина, возможно, не в утверждении, а в процессе — в стремлении услышать, а не только быть услышанным. 

Земную жизнь пройдя до половины,  Я очутился в сумрачном лесу,.. Данте Алигьери 

 Earthly life having gone halfway 

I found myself in a gloomy forest ... 

Dante Alighieri